Невеста - Страница 142

142

— Спи, мой найденыш, — он наклонился, но не поцеловал, лишь волосы убрал с подушки. — Спи. Завтра будет нашим...

Она и вправду заснула, а проснувшись, обнаружила, что комната пуста. Тошнота отступила, и головокружение тоже. Тора чувствовала себя почти хорошо, во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы встать с постели.

Сумрачно. Сколько она проспала? По ощущениям — вечность, но на самом деле вряд ли дольше нескольких часов. И раздвинув шторы, Тора зажмурилась от яркого солнца.

К горлу подкатил тугой ком, и Тора, зажав руками рот, заставила себя дышать часто и быстро. Надо вернуться в постель... сейчас она соберется с силами и...

...еще минутку постоит.

...или две.

Присядет вот... сидя всяко легче.

И кресло так удобно стоит, у окна. Скинув подушки на пол, Тора забралась в кресло с ногами. Она просто посмотрит...

...о свадьбе Торы «Светская хроника» упомянула.

...и кто-то прислал цветы, а еще — открытки и поздравления, впрочем, тогда Торе было как раз не до поздравлений. А сейчас вдруг стало грустно.

Мама о своей свадьбе часто рассказывала.

О том, что отец долго добивался согласия у райгрэ, а добившись, боялся, что тот в последний миг передумает. И страхом ведомый, купил специальное разрешение, позволявшее пожениться сразу.

Он подарил маме то самое ожерелье, которое осталось у Торы.

...мама его любила.

...и отца тоже, даже когда им случалось ссориться, все равно любила. А он — ее, и мириться первым приходил. Садился у ее ног и сидел, разбирал нити в ее корзинке для рукоделия. Мама же ворчала, что без помощи обойдется...

...тогда Тора не задумывалась, каким будет ее собственный супруг: мама говорила, что еще успеется, что некуда спешить. А свадьбы куклам все девочки устраивают.

И Тора улыбнулась, вспомнив, как рисовала на фарфоровой руке завитки обручального браслета, а изысканное платье малиновым вареньем выкрасила, чтобы как настоящее. Его так и не удалось отстирать...

...ее подвенечным нарядом стал чей-то плащ, залитый кровью Виттара.

...и уже Король вывел узор из живого железа, сплетая жилы.

...чем не игра?

Странные мысли, беспокойные.

И словно шепчет кто-то, что этой игрой не стоит увлекаться, что Торхилд оказалась в этой комнате вовсе неслучайно. Прежде тошноты она не испытывала. И сонливости такой. Да и вовсе была здорова.

А вдруг именно сегодня...

...и Виттар еще так уговаривал остаться в постели.

...что-то должно было произойти.

...или уже произошло? И ответ очевиден: он стыдится своей жены.

— Нет, — сказала Тора вслух, желая заглушить мерзкий шепот. — Он очень добр со мной.

...потому что Тора беременна. И он вовсе не желает причинить вред ребенку. А когда тот появится на свет...

— Тебя нет. Не существует. И все — ложь...

...но разве ложь, что Тора сейчас одна и в доме? Заперта? Это ведь легко проверить. И Тора, встав, решительно подошла к двери. Та была открыта, только за порогом двое гвардейцев стояли.

— Леди, вам что-то нужно? — под их взглядами становится неуютно, и Тора отступает.

Ей нужно понять, что происходит.

— Вам дурно? Позвать врача?

— Н-нет.

— Послать за горничной?

— Нет... я просто... извините.

— Леди, вам лучше вернуться в постель, — мягко говорят ей.

И Тора возвращается. Не в постель — к креслу.

Выходит, ее действительно заперли. Гостей множество. И про свадьбу Виттара они слышали. И про то, что была она вынужденной: на таких, как Торхилд, женятся исключительно по крайней необходимости. Но жену вовсе не обязательно показывать людям.

Лучше бы он правду сказал, было бы не так обидно.

Тора зажмурилась, унимая слезы. И ноготки бессильно царапнули по живому железу, не причиняя вреда. Этот рисунок, в отличие от чернильного, стереть не получится.

Ничего. Торхилд справится.

Как-нибудь.

Она ведь справлялась раньше, и на этот раз выйдет... из чувства противоречия, Тора перебралась на подоконник. Мир за стеклом был полон солнца и цветов. Она видела и аллею, украшенную арками, и беседку, и гостей, которых и вправду много собралось.

Далекие. Маленькие.

Не люди — игрушки.

И куколка-невеста в алом наряде... ее с трудом получается разглядеть, пусть бы Тора приникла к самому стеклу. Самой смешно стало от такого любопытства.

...вот только стекло почему-то вибрирует, мелко и часто.

Тора отстранилась и, прижав к гладкой поверхности пальцы, закрыла глаза. Нет, ей не показалось.

Дрожь усиливалась.

И этот звук... тонкий... раздражающий. На грани слышимости. Он нарастал, вытесняя прочие звуки. Когда по окну с хрустом поползла трещина, Тора спрыгнула на пол.

Она отступала, не спуская взгляда с этой трещины, что, ветвясь, делила прозрачное полотно на части. И Тора пятилась, пятилась... коснулась ручки как раз в тот миг, когда стекло с громким хлопком лопнуло.

Глаза закрыть Тора успела.

— Что про... — дверь распахнулась, и Тору подхватили.

Подняли.

Передали кому-то.

— Леди, держитесь крепче...

Она не могла отнять рук от лица. Между пальцами текло.

— ...ничего не бойтесь... портал...

— ...контур не стабилен.

— ...пробивай.

— ...контур не стабилен! Закрываем... покинуть зону...

Грохот оглушал. Тора слышала знакомые хлопки, и треск, скрежет. И когда все же решилась открыть глаза, то увидела черный мундир охранника. И еще колонну, которая медленно рассыпалась на куски. Она вдруг поняла, что сам дом, старый, надежный дом рушится.

Охрана выбила двери. И в лицо пахнуло жаром.

142